Александр Сиволобов в августе 1986 года молодым лейтенантом ликвидировал последствия аварии на Чернобыльской АЭС
Житель Краснодарского края Александр Сиволобов 26 апреля рассказал о ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС и забытых государством военных, получивших облучения и болезни.
Молодой лейтенант на Чернобыльской АЭС
— 1986 год, август месяц. Я окончил военное училище в возрасте 20 лет. Отгулял отпуск и приехал в Киевский военный округ. Мне сообщили, что мой полк в 30-километровой зоне. Я оставляю молодую жену в гостинице, а сам сажусь на радиоактивный КАМАЗ, делавший ходки от части в Чернобыль. Приезжаю в парадной форме. Так было положено представляться командиру части. В парадной форме, в сапогах, в значках своих прихожу, представляюсь. Моего размера повседневной формы в части не оказалось. Какой-то сменщик-майор снимает старую радиоактивную форму-«стекляшку» и отдаёт её мне. Я одел эту радиоактивную форму и ходил в ней. Через несколько лет дозиметром проверил свои нагрудные знаки. И они показали содержание. То есть я всю жизнь ходил с этими радиоактивными знаками.
Часть стояла за 30-километровой зоной. Жили в палатках. Каждый день выезжали в 30-ти километровую зону. Мы же военные, у нас в училище были предмет «Оружие массового поражения». То есть в целом понимание происходящего было. У нас были и дозиметры. Но радиацию же не почувствуешь и не увидишь. Едешь рядом с этим рыжим лесом, от него дозиметры «фонят». Приезжаешь в деревню, а там красота. Большие яблоки на деревьях, в лесу растут обалденные грибы. А тут приходится вывозить людей. Ездили по деревням, собирали и эвакуировали оставшихся жителей. К августу 1986-го 90% жителей в 30-километровой зоне уже эвакуировали. Кто-то прятался, не хотел уезжать. Были и одинокие старики. Приходилось их уговаривать. Не было такого, как сейчас пишут, что заставляли за 20 минут собрать вещи и уехать. Давали необходимое время на сборы. Бросались в глаза брошенные домашние животные: гуляющие по улицам и вблизи деревень коровы, собаки, гуси, лебеди. Чтобы вывозили животных, я не видел.
«Я потерял 80% зрения»
— Также занимались дезактивацией местности. Ездили на Чернобыльскую АЭС имени Владимира Ильича Ленина, снимали верхний слой земли. То есть уже не на самой крыше, а вокруг станции занимались снятием грунта. Куда его вывозили, я не знаю. Но мы лопатами снимали этот грунт. Купались в душевой прямо на станции. Не понимали, откуда там бралась вода. Потом утром просыпаешься, а у тебя весь язык белый. Какой-то налёт. Кормили нас хорошо. Под кроватью всегда стояла упаковка минералки «Боржоми». Её в те годы можно было купить не в каждом магазине. Тогда я научился минералкой чистить зубы. Умывались привозной водой. В целом, была простая повседневная, постоянная жизнь. С пониманием опасности.
В общей сложности провёл в Чернобыле месяц – весь август. В сентябре в расположении части в городе Лубны Полтавской области потерял 80% зрения. Видел только контуры людей. Думал, всё… Лежал в киевском военном госпитале. Делали уколы в глаза. Это ещё были стеклянные шприцы с толстыми иголками. И каждый день глаза кололи ими. От боли потом по два часа подушку кусаешь, под глазами синяки. До сих пор вспоминаю, как мне глаза иголкой прокалывали, такой скрежет стоял. В это время в Волгограде у меня родился сын. Так как я лежал в госпитале, то не смог встретить жену и сына из роддома. Потом лежал в глазной больнице в Полтаве. Зрение в итоге врачи восстановили. Хотя сейчас и хожу в очках.
Многие лежавшие в госпиталях и больницах чернобыльцы получили различные заболевания. И уже тогда стали оформлять инвалидности. А я служил дальше со своими болячками. Когда ушёл в другую часть, мне сказали, что на моё имя пришла какая-то внутриведомственная медаль за ликвидацию последствий аварии. Но она до меня не дошла. А так грамоту, вроде, какую-то дали. То есть в итоге от хрена уши — ни пенсии, ни орденов, ни медалей.
Благодарность Родины за ликвидацию аварии на Чернобыльской АЭС
Молодой лейтенант тогда ещё не знал, что через несколько лет будет выводить последнюю советскую часть из Германии. Что Советский Союз скоро распадётся. А ему придётся пройти Чеченские войны. Александр Валерьевич Сиволобов отслужит в армии 25 лет. Но за участие в ликвидации катастрофы на Чернобыльской АЭС не получит от государства ни наград, ни благодарности.
— В союзах чернобыльцев вспоминают какие-то истории. А я — как лист жизни перевернул и забыл. Спокойно тогда работали. Понятное дело, было опасно. Вот сижу и думаю, вы берёте интервью у человека, который в августе 1986-го года ликвидировал последствия аварии в Чернобыле. Имею удостоверение, но по факту, я чернобыльцем себя не считаю. Вчера звонил в пенсионный фонд Краснодарского края. Меня, мягко говоря, посылают с пенсией. Хотя всегда говорили, что мы чернобыльцы и уйдём раньше на пенсию. Вот прошло 39 лет, я себя чернобыльцем не считаю.
Через много лет после катастрофы был приказ всем вручить медали и ордена. Гражданские получали медали за спасение погибавших, ордена Мужества. А мы в то время находились в Чечне. И с этими награждениями «пролетели». В 2005 году стал увольняться. Открылись различные болячки. Но в госпиталях связи заболеваний с Чернобылем врачи не делали. То есть, если ты 20 лет прожил нормально после ликвидации последствий, то типа пошел нафиг. В итоге связи с Чернобылем по моим заболеваниям мне не представили. По три раза в год лежу в госпитале. Меня там капают, проверяют.
«Ни орденов, ни медалей, ни пенсии»
— По всем законам мы должны были уходить на пенсию в 50 лет. Если бы мы работали на гражданке, так бы и было. Я как военный, ушёл-то раньше на пенсию. Но проблема в том, что мне положена и гражданская пенсия. У меня около 15 лет гражданского стажа. И 25 лет отслужил в армии. Мне в 50 лет была положена гражданская пенсия. Но я об этом узнал, только когда исполнилось 55. Мне звонят из пенсионного фонда и говорят, что я у них единственный чернобылец, который не получает пенсию. Приглашают оформлять её. Приезжаю, обещают всё сделать. Через две недели приходит уведомление на Госуслуги о назначении пенсии. У меня там написано, что получаю пенсию по старости, как чернобылец. Говорят, что получу свою пенсию в 65 лет. Якобы у меня там мало баллов. И я должен ещё 5,5 лет отработать, чтобы эту гражданскую пенсию по старости заработать.
От государства ничего не получал. Ни орденов, ни медалей, ни пенсии. Мой товарищ, он на год младше, тоже служил тогда в Чернобыле. Годами бился с пенсионным фондом, но тоже ничего не смог оформить. И самое забавное, что у меня есть одноклассники-чернобыльцы, гражданские, которые получают нормальные пенсии чернобыльские, награждены орденами, медалями. А мы, которые служили в армии, прошли все горячие точки — нас кинули. Получаем армейскую пенсию, а всё остальное – ждите 65 лет. Так что я чернобылец ни о чём. По нашим советским, а затем и российским законам, дети чернобыльцев также приравнивались к ним. Правда, мой сын тоже ни копейки от государства не получал. Если у меня удостоверение чернобыльца есть, то у сына ничего не было.
